20.01.2025 г. - Секс, наркотики и многое другое, кроме рок-н-ролла: молодежная радиостанция Австралии Triple J празднует 50-летие

19 января 1975 года в 11 часов радиостанция 2JJ (Double Jay) — позже получившая название Triple J — начала своё вещание. В радиоэфире Австралии зазвучали запрещённые песни, ругательства и радикальная политика.

Double Jay была создана по образцу «подпольных» радиостанций, транслирующих эклектичную музыку, не ограниченную форматами. Сеть вещания состояла из 40 AM-радиостанций по всей стране.

Что бы ни говорил один из первых управляющих радиостанцией Мариус Уэбб, название станции в честь сигареты с марихуаной (OnAir.ru предупреждает: курение вредит здоровью, безопасных доз никотина не существует. А наркотики — убивают!) и слоган «The Head of the Dial» были явно провокационными, как и музыка в эфире. You Just Like Me `Cause I’m Good In Bed группы Skyhooks был первым треком в эфире, за которым прозвучал Sympathy for the Devil группы Rolling Stones — ни один из них ранее не звучал на австралийском радио. Первому утреннему комментатору Алану Макгирвану выпала сомнительная честь впервые произнести слово «[…]» (грубое, непристойное слово в английском языке, имеющее в качестве основного значения женские гениталии — ред.) в своём первом утреннем шоу на этой радиостанции.

Основателями радиостанции Double Jay стали: Мариус Уэбб, Рон Мосс и Роз Чейни. Им удалось создать сбалансированный проект, в котором живут, работают и управляют вместе профессионалы и энтузиасты-любители, уже 50 лет.

Продюсер Сэмми Коллинз, который начал работать на радиостанции в 1975 году, вспоминает: «Роз Чейни была опорой для всех женщин на радиостанции — преданной своему делу больше, чем мужчины, которые были либо эгоистичными, либо «запятнанными» коммерческим радиовещанием, либо идеологами».

Именно влияние Чейни привело к тому, что женщины были представлены на всех уровнях работы радиостанции. Double Jay стала первой музыкальной радиостанцией в Австралии, где радиоведущими стали женщины. Одна из них, Гейл Остин, однажды сказала: «В те дни единственное представление о женщинах в СМИ было таким: вы либо сидели на машине, чтобы продать эту прекрасную машину какому-то парню, либо были в роли „мамы“. Вы готовили еду, прибирались в доме или присматривали за детьми. Гейл просто олицетворяла все, что я себе представляла, как это круто быть женщиной в радиоэфире», — рассказывает Трейси Хатчисон, которая была радиоведущим на Triple J в 80-х годах прошлого века.

С самого начала Double Jay вызывало проблемы. Возмущенные представители общественности регулярно жаловались на моральную распущенность станции. Диктор Боб Хадсон описывал ее коллективную систему управления как «комбинацию Парижской коммуны 1871 года и Клуба Микки Мауса». Станция больше напоминала общежитие, чем общественную радиовещательную компанию, хотя ее сотрудники были исключительно профессионалами: Тед Робинсон, Лекс Маринос, Крис Винтер, Марк Колвин и Джим Миддлтон были среди первых сотрудников станции.

Марк Колвин, который умер в 2017 году, однажды сказал в интервью: «На этих собраниях группы царила анархо-синдикалистская атмосфера: еженедельно проводились собрания группы, на которых у каждого сотрудника был равный голос, все сидели на этих креслах-мешках, на полу или на больших мешковатых диванах и громко спорили».

Трейси Хатчисон вспоминает, как в 80-х годах она вела утренний эфир по выходным: «Не было ничего необычного в том, чтобы прийти в субботу или воскресенье утром и встретить ночного ведущего, у которого был белый порошок вокруг ноздрей. Всегда ходили истории о людях, занимающихся сексом в звукозаписывающих студиях».

Рок-н-ролл сопровождался сексом и наркотиками. До 1975 года бесспорной музыкальной столицей Австралии был Мельбурн. Double Jay уделяла особое внимание музыкантам Сиднея, а ежедневная эфирная рубрика What`s On была единственным проверенным источником, который сообщал поклонникам, когда в городе играют разные музыканты. Это имело большое значение. В эфире Double J звучали Midnight Oil, Radio Birdman, INXS, Mental As Anything и AC/DC за годы до того, как коммерческое радио Австралии стало пускать их в свой эфир.

В апреле 1978 года во время концерта, организованного Double Jay, Джимми Барнс представил Кхе Саня, поблагодарив станцию следующим образом: «По всей видимости, в этой песне есть несколько строк, которые считаются не слишком хорошими. Мы хотели бы поблагодарить Double Jay, единственную радиостанцию, которая крутит ее в своем эфире». Оскорбительная строчка — «И их ноги часто были открыты/Но их разум всегда был закрыт» — была слишком вульгарной для коммерческих радиостанций в те дни.

В ранние годы музыкальная база Double Jay могла варьироваться от авангардного джаза до Пола Маккартни или Дэдди Кула, в зависимости от вкусов ведущих эфира и продюсеров. «Люди в свою смену ставили в эфир то, что им нравится», — вспоминает Хатчисон. «Я помню, как мне нравилась новая песня Эда Кюппера Also Sprach the King of Euro-Disco — я поставил ее шесть раз за смену утром в субботу».

Радиостанция Double Jay существовала на стыке вкусов различных радиоведущих до 1980 года. В тот год станция перешла на FM-диапазон и стала называться Triple J. Были предприняты первые попытки создать единый плейлист для всего эфира.

«В то время я видел, что станция превратилась в альтернативу альтернативе альтернативы», — рассказывал ныне покойный радиоведущий Стюарт Матчетт. «Это было похоже на то, что каждый трек, который вы должны ставить в эфир, должен был быть тем, который никогда и нигде не звучал. Некоторые радиоведущие негативно относились к другой музыке и постоянно оскорбляли другие популярные группы того времени».

Анархо-синдикалистские коммуны имеют обыкновение выгорать сами по себе. Последним «ура» той формы управления радиостанцией стал 1990 год, когда сотрудники устроили забастовку из-за того, что песня N.W.A. F*ck Tha Police подверглась цензуре со стороны руководства ABC; команда, работающая в эфире, заменила все песни в плейлисте на Express Yourself группы N.W.A. и проиграла ее 82 (восемьдесят два) раза подряд!

После этого случая ветеран коммерческого радиовещания Барри Чепмен был назначен куратором культурных изменений на радиостанции. 90-е годы стали золотым веком для Triple J. Станция идеально подходила для гранжевого духа нового времени. В следующие два десятилетия Triple J задавала культурную повестку дня, особенно в области австралийской музыки.

«Мы всегда знали, что и где происходит», — говорит Ричард Кингсмилл, бывший музыкальный руководитель станции и её старейший радиоведущий до прошлого года. «Spiderbait, Beasts of Bourbon или Cruel Sea играли для 40 человек в Max`s Petersham Inn в Сиднее, и они внезапно выиграли семь наград Aria! Вы узнавали об этом, потому что мы были прямо там».

К 1995 году радиостанция Triple J вещала во всех регионах Австралии. Музыканты, которых поддерживала радиостанция, давали концерты по всей стране. «После 1995 года всё было замечательно», — вспоминает Кингсмилл. «Музыка была отличной, билеты на концерты групп продавались. Среди всего этого были всплески хип-хопа и танцевальной музыки, а мы всё ещё играли Midnight Oil».

К началу века элементы политической и социальной повестки в основном ушли из эфирных программ, и радиостанция в значительной степени стала музыкальной. Но появление Napster и интернет-пиратства положило начало сдвигу, в результате которого поклонники музыки стали сами выбирать себе музыку, а не полагаться на радио для формирования своих вкусов.

Как и все традиционные медиа, Triple J потеряла слушателей и влияние, поскольку артисты устремились в TikTok, YouTube и Spotify в надежде приобрести мгновенную популярность.

«Молодые люди по всему миру привыкли потреблять развлечения по запросу, подобранные для них алгоритмами, которые гарантируют, что они видят и слышат только то, что им, вероятно, уже нравится. Для них идея включить радио в 7 вечера, чтобы услышать песни, которые чаще всего ищут другие люди, так же чужда, как прослушивание новостей в 7 вечера или покупка бумажной газеты».

Это не значит, что Triple J или её новая цифровая родственная станция Double J больше не имеют места под солнцем или влияния. «Да, они и близко не так влиятельны, как раньше. Но они по-прежнему законодатели вкусов, например, повышают вероятность того, что группа, включённая в её плейлист, получит приглашение на крутой фестиваль. Артистов могут заметить лейблы и агенты. Так что Triple J по-прежнему имеет значение, но оно меньше, чем раньше… как и у всех радиостанций во всём мире».

«Если бы мы тогда спросили команду основателей радиостанции, что они думают о будущем винила, интересно, многое ли сбылось?» — говорит Лаклан Макара, нынешний глава радиостанций Triple J и Double J. «Мы уже давно занимаемся чем-то большим, чем просто радио, и я думаю, что те, кто это понимает, способны извлечь максимум пользы для успеха».

Австралийская музыка отсутствует в мировых хит-парадах, а учитывая, что среди цифровых платформ доминируют зарубежные компании, ситуация, скорее всего, будет только ухудшаться.

В наши дни нет таких же выдающихся дикторов, как Боб Хасдон или Джордж Уэйн; никто не собирается ломать формат радиостанции и ставить авангардный джаз или песню-джокер в эфир. Triple J больше похожа на алгоритм, ориентированный на доставку потокового программирования для своей целевой аудитории. Возможно, отличный способ вернуть радиостанцию к чему-то вроде её расцвета — позволить большее разнообразие, но и больше индивидуальности, и, главное, больше споров.