22.07.2024 г. - Ведущая «Радио России» Наталия Савощик: «Сегодня профессия диктора отсутствует, есть ведущие программ»

Голос ведущей «Радио России» Наталии Савощик хорошо знаком многим петербуржцам. Утренняя информационно-музыкальная программа «Невское утро», многочисленные интервью с юристами, депутатами, представителями власти и деятелями науки, прямой эфир «Радиоклуба на Итальянской». За многолетнюю верность блокадной тематике она удостоена премии правительства Санкт-Петербурга. С ней, повидавшей много интересных людей, можно было побеседовать о многом. Корреспондент «Санкт-Петербургских ведомостей» Михаил Рутман предложил собеседнице необычную тему: разговор о ее рабочем инструменте — голосе.

— Согласитесь, Наталия Васильевна, известность радиоведущего носит специфический характер. Артиста, хоть раз мелькнувшего в кадре, на следующий день уже узнают на улице. Вы перед микрофоном много лет, едва ли не в ежедневном режиме, но лицо ваше слушателям незнакомо. Было ли хоть раз, когда люди «с улицы» узнавали вас по голосу?

— Было, и не раз. Когда еще ходили маршрутки, и я просила водителя где‑то остановиться, пассажиры, особенно старшего поколения, обращали внимание — вроде бы голос знакомый! В кулуарах конференций, где я выступала, люди признавались: «Когда вы начали говорить, мы вас узнали по голосу еще до официального представления».

— Голос диктору дается от рождения или его как‑то «делают» специально?

— Сегодня, если быть точными, профессия диктора как таковая отсутствует, есть ведущие программ. Возможно, это сделано для того, чтобы снизить планку требований к голосу. Конечно, изначально важны природные данные — высота и глубина голоса, его тембровое разнообразие. Но этот исходный материал необходимо обработать с помощью специалистов-педагогов. Прежде всего человек должен понять, что голос и речь — это отражение его внутреннего состояния, которое он вольно или невольно передает окружающим.

— Он его передает умным содержанием или обворожительной формой?

— И тем и другим. Без содержания никакой самый прекрасный голос не сработает. Через минуту этот человек слушателю будет уже неинтересен. Но интересный материал нужно, что называется, красиво подать. Если у тебя хорошее дыхание и ты подаешь на связки хороший столб воздуха, голос делается плотным. При этом обязателен так называемый посыл — это когда ты не бубнишь себе под нос, а именно отдаешь свои слова другому человеку. Следующий обязательный этап — конечно же, артикуляция и дикция. Сегодня люди отвыкли шевелить губами. У нас закрепощены челюсти и лицевые мышцы. Вместо «а» говорим «а» с призвуком «ы». Вместо «пойдем гулять» говорим «пыйдем гулять». Экономим на буквах: «Я стъю ткая, а он пдходит и грит…».

— Это все от лени происходит?

— Это лень и общая стрессовая ситуация. Человек напряжен изнутри, ритмы жизни высокие. Молодежь, хотя во внешних проявлениях и кажется свободной, тем не менее внутренне очень закрепощена. Все это сказывается на лице — оно сковано, естественная мимика нарушена. Я по образованию режиссер и, когда иду по улице, невольно «сканирую» внутреннее состояние людей. Вот идет человек — брови сведены, лицо — как печеное яблоко. У него — тысячи забот и проблем. И мышцы лица к этому привыкают, создают застывшую маску. Если человек плотно сжимает губы, постоянно жует, это нервические проявления, они неизбежно сказываются на речи. Важно также состояние плечевого пояса — если закрепощены плечи, автоматически закрепощается весь шейный отдел, в том числе и лицо. А горбится человек непроизвольно — под грузом каких‑то неприятных мыслей. Расправьте плечи — и звук пойдет по‑другому! Раскрепощенность дает и свободу дыхания, и посыл, и нормальную работу артикуляционного аппарата.

— Тут уже, наверное, вопрос об общем уровне культуры общения…

— Конечно! Обратите внимание, как люди беседуют друг с другом. Чаще всего — «фокус на себя». Человек озабочен своими чувствами, переживаниями, ощущениями. И ему уже не так важно, как он доносит свои слова до собеседника. А если сделать «фокус наружу» — идти от того, к кому обращаешься, чувствовать его реакцию, взгляд, улыбку, — невольно будешь стараться делать свою речь чище и яснее. Вопрос на самом деле в элементарном уважении к другому человеку. Но, к моему глубокому сожалению, этот навык сегодня все более утрачивается. Поэтому и речь становится невнятной.

— Но, похоже, для людей сегодня это не так важно. «Говорит» или «грит» — какая разница. Тебя поняли — и все в порядке.

— Я бы так не сказала. В среде молодых, образованных, амбициозных людей, делающих серьезную карьеру, запрос на правильность речи очень высок. Люди ищут опытных педагогов, проходят специальные тренинги. Правильно поставленный голос становится важным инструментом делового общения.

— Это то, чему учат в театральных вузах?

— Конечно, актеры эту науку постигают на профессиональном уровне. Я сама окончила Институт культуры, получила квалификацию «режиссер, преподаватель сценической речи и драматургии». Но хотя у обычных людей нет ни времени, ни возможности, ни даже необходимости так глубоко погружаться в предмет, они должны освоить по крайней мере минимум — тембровое разнообразие, артикуляцию…

— Вернемся, однако, к вашей работе. Вы — профессионал и не имеете права транслировать через речь свое психологическое состояние. Слушателям, прямо скажем, все равно, с каким настроением вы пришли в студию…

— Голос настраивается, как любой инструмент. Несмотря на то что проблемы с дикцией у меня нет, я все время держу в тонусе свой артикуляционный аппарат. Встаю к эфиру в четыре утра — в это время любой, хоть самый золотой, голос будет скрипеть. Моя многолетняя привычка — артикуляционная гимнастика. Приезжаю в половине шестого в студию на Карповку, хожу по коридорам и разминаю мышцы лица. Есть специальные упражнения для разогрева губ и языка — от кончика до корня. Потом начинаю говорить — любые тексты, которые позволяют артикуляционно настроиться. К примеру, пословицы и поговорки — там есть концентрация сложных сочетаний звуков, которая хорошо тренирует. Потом читаю стихи и пою романсы. В это время на студии еще никого нет, и я никому не мешаю. Иногда с третьего этажа спускаются телевизионщики, готовящие утренний эфир. «О, полшестого утра, а вы уже поете!» — «А вы как думали? Мне сейчас рот открывать на пятимиллионный город!» Иду к микрофону и транслирую исключительно позитив.

— А когда других ведущих слушаете, чувствуете, какое у них настроение?

— Конечно. Я слушаю много радиостанций — и новостные программы, и музыкальные, и свое «Невское утро», когда его ведут мои коллеги. Сразу вижу — ведущий нейтрален, или устал, или даже раздражен. Иногда ведущие отвечают на звонки в прямом эфире и в ответ на неудобный вопрос начинают раздражаться, «наезжать» на спрашивающего. Это непрофессионально! Я в любом случае исхожу из уважения к собеседнику, даже если он мой оппонент. К тому же все время помню, что представляю не себя, а главную радиокомпанию страны. Да, порой наваливается усталость — работа у нас тяжелая, огромные нагрузки. Бывает, что нахожусь на работе с раннего утра до позднего вечера. Но слушатель ничего этого не должен знать. У меня был страшный момент — в пятницу я похоронила маму, а в субботу — прямой эфир, пятьдесят минут. И я его провела, и никто ничего не заметил — ни гости студии, ни слушатели…

— А существует ли какая‑то система подготовки и поддержания квалификации радиоведущих?

— У нас на студии есть специальный человек, который занимается голосом и речью с нашими ведущими. Как на других радиостанциях, я не знаю. Но если судить по тому, что слышу в эфире, ситуация не радостная. Кого‑то спасают природные данные, но если с артикуляционным аппаратом постоянно не работать, то все может кончиться «кашей во рту». Раньше дикторы читали текст по бумажке, и за каждое не так сказанное слово могли получить нагоняй. Сегодня ведущие пользуются огромной свободой, но иногда она идет им во вред. Поддерживать форму, когда над тобой не висит ­дамоклов меч, способны далеко не все.

— Понятное дело, радиостанций — море. Радиоведущих — сотни. Снижение качества неизбежно. А в те времена, когда текст читали по бумажке, ведущих можно было пересчитать по пальцам. Их, наверное, готовили, как космонавтов!

— Это были титаны, эталоны профессии! В 1981 году, когда я поступила учиться в институт, моим педагогом по речи стала Вера Ивановна Макарычева, с которой потом я дружила много лет до самой ее смерти. Так вот, она была руководителем курсов повышения квалификации дикторов телевидения и радио, а также актеров театров и кино. Эти курсы работали при отделе культуры Ленгорисполкома, и раз в несколько месяцев все дикторы через них проходили.

— Речевой аппарат нуждается в уходе?

— Обязательно. Для того чтобы он переносил многочасовые нагрузки, надо, во‑первых, не перегружать связки, говорить без надрыва. Во-вторых, беречься от простуд. В-третьих, перед долгим говорением нельзя пить крепкий чай, кофе, есть шоколад, семечки, что‑либо острое. Это высушивает слизистую, сказывается на связках. Они начинают ­работать в жестком режиме, голос становится скрипучим. Впрочем, более подробно об этом все‑таки должны рассуждать врачи-фониатры.

Материал опубликован в газете «Санкт-Петербургские ведомости» № 132 (7708) от 19.07.2024 под заголовком «Говорите красиво!».