16.01.2017 г. - Не сыпь мне соль на РАО

Авторы и исполнители никак не могут решить, кто должен собирать отчисления в их пользу. Интриги, скандалы, уголовные дела в сочетании с фамилиями известных артистов сделали эту бухгалтерию интересной для широкой публики. К решению конфликта уже привлекли государство, но исчерпан он будет, когда защитой авторских прав займутся не люди, а технологии.

В самом конце 2016 года была поставлена точка в очередной главе истории Российского авторского общества — крупнейшего в стране сборщика отчислений в пользу создателей художественных произведений. Министерство юстиции зарегистрировало в качестве генерального директора РАО Максима Дмитриева, основателя "Первого музыкального издательства" (ПМИ), вице-президента совета Всероссийской организации интеллектуальной собственности (ВОИС) и члена совета Российского союза правообладателей (РСП). А спустя два дня по итогам совещания у первого вице-премьера Игоря Шувалова главам Минкульта, Минюста и Минэкономики было поручено проработать вопрос о создании общероссийской общественно-государственной организации в сфере коллективного управления правами для контроля деятельности участников этой отрасли.

С одной стороны, после долгого периода фактически войны между группами российских правообладателей появилась какая-то определенность. Теперь хоть ясно, кто начальник. С другой — государство тут же дало понять, что нынешняя ситуация не окончательная. И значит, борьбу за миллиарды авторских рублей, которые организации по коллективному управлению правами (ОКУП) собирают с концертов, теле- и радиоэфиров, трансляций в ресторанах и так далее, рано считать завершенной.

На первый взгляд тема сбора авторских отчислений скучна и лишена интриги. В тихих кабинетах сидят женщины бухгалтерского вида и заполняют таблицы. Эти кабинеты находятся вдали от света рампы, и читать о происходящем там совсем не так интересно, как о жизни звезд. Но угол зрения сразу меняется, если знать, что только сборы РАО в 2015 году составили 4,6 млрд руб., а все ОКУП в сумме собрали 7,7 млрд. Итоги 2016 года, судя по предварительной информации, будут не ниже. И эти суммы, опять же на первый взгляд, появляются будто из воздуха.

Российское законодательство позволяет собирать авторские отчисления с концертных площадок, ресторанов, караоке-клубов, кинотеатров, телеканалов и радиостанций, с проданных воспроизводящих устройств и носителей информации (чистых и с записью) даже без заключения предварительного договора с автором. Но собирать эти деньги может только организация, имеющая государственную аккредитацию.

В случае со сбором отчислений с концертных площадок, ресторанов, телеканалов и радиостанций соответствующими полномочиями наделено РАО. Вполне естественно предположить, что контроль над таким механизмом — прибыльное дело. Тем более что часть средств контролирующая структура может оставлять себе на собственные расходы.

Полномочия Максима Дмитриева были подтверждены после четырехмесячного конфликта. Начался он 31 августа, когда ряд авторов--членов РАО собрали внеочередную конференцию и постановили сместить с поста гендиректора организации Сергея Федотова, который к тому времени уже два месяца находился под арестом по обвинению в незаконном выводе средств, собранных для авторов, на счета собственных фирм.

С решением конференции, а также с ее легитимностью согласились не все члены РАО. Всю осень два авторских совета — действующий, во главе с композитором Игорем Матвиенко, и новый (в версии несогласных с его решениями — "самопровозглашенный") — вели позиционную борьбу, подвергая сомнению полномочия друг друга, обнародуя компрометирующие факты и грозя вмешательством гораздо более влиятельных сил. Достоянием прессы стала история с иском члена авторского совета РАО Александра Клевицкого, который оспаривал результаты "альтернативной" конференции. Иск был неожиданно отозван, по версии ряда комментаторов, в результате угроз в адрес композитора. Авторский совет, возглавляемый Игорем Матвиенко, делал заявления о том, что действия участников "конференции 31 августа" напоминают рейдерский захват, а на руководство организации оказывается давление криминального характера.

В конце года Агентство страхования вкладов (АСВ) обратилось в МВД с заявлением о проведении проверки руководства РСП, РАО и ВОИС на причастность к выводу более 1,84 млрд руб. из Мострансбанка. Фактически огласке была предана возможная схема противозаконного вывода средств РАО, ВОИС и РСП — клиентов Мострансбанка. Комментаторы не забывали отмечать, что президентом РСП является режиссер Никита Михалков, председателем правления — его сын Артем, а учредители РСП — РАО, ВОИС и Союз кинематографистов.

Несмотря на всю противоречивость ситуации, Максим Дмитриев пользуется серьезной поддержкой в среде правообладателей, активно работающих на рынке. В разговорах с корреспондентом "Денег" о своем доверии продюсеру говорили Виктор Дробыш, Константин Меладзе, Игорь Крутой. "Первое музыкальное издательство", основателем и акционером которого является Максим Дмитриев,— крупнейшая издательская структура на российском рынке, в чей каталог входят более 40 тыс. произведений ведущих эстрадных авторов и исполнителей. В сентябре 2016 года, после избрания на должность главы "альтернативного" РАО, сообщалось, что Максим Дмитриев сложил с себя полномочия генерального директора ПМИ, чтобы не провоцировать разговоры о конфликте интересов. Однако на момент подготовки материала он все еще значился генеральным директором ПМИ в ЕГРЮЛ.

Бренд РАО уже много лет регулярно поставляет СМИ скандальные новости. Еще в 2009 году автор этих строк предпринял попытку изучить суть иска РАО к группе Deep Purple, которая, согласно российскому законодательству, должна была сама себе выплатить авторские за выступление в Ростове-на-Дону в 2008 году, проведя их при этом через Российское авторское общество. На самом деле выплатить деньги должны были организаторы концерта, и вот здесь как раз обнаруживались удивительные особенности наших законов. До сих пор многие авторы-исполнители подписывают бумаги об отказе от отчислений с концертов. Это легче, чем ждать, когда, словно манна небесная, им поступят от РАО положенные средства. А организаторы таким образом страхуются от ситуаций типа "Deep Purple в Ростове".

К слову, как стало известно не так давно, сами Deep Purple далеко не так аккуратны в ведении своих финансовых дел, как этого стоило бы ожидать от рок-титанов с 50-летней историей. В конце 2016 года, в тот же период, когда достигли пика страсти вокруг российских ОКУП, британские хард-рокеры подали в суд на Дипака Шенкера Рао (удивительно символичное имя), который 23 года занимался бухгалтерией группы. Deep Purple недосчитались $5 млн авторских отчислений.

И здесь можно сделать множество разных выводов. И о том, что менеджеры и бухгалтеры бывают нечисты на руку не только в нашем шоу-бизнесе. И о том, что авторские отчисления — огромный бизнес, на котором неизбежно кто-то греет руки. И о том, что, может быть, Deep Purple таки стоило договориться об отчислениях от того ростовского выступления напрямую в РАО. Тогда хотя бы они не пропали.

Всю вторую половину 2016 года автор этих строк регулярно поднимал тему коллективного управления правами в интервью и частных беседах с российскими музыкантами, работающими в разных жанрах с самыми разными продюсерскими и издательскими компаниями. Если суммировать все мнения, то реакция на новые скандалы вокруг РАО примерно такова: "Нам в принципе все равно, кто будет собирать для нас авторские, лишь бы их было больше. К РАО много вопросов, но других сборщиков отчислений у властей для нас нет. Если только само государство не возьмет дело в свои руки".

Показательно, что в сентябре 2016 года, разговаривая с авторами песен на фестивале "Новая волна" в Сочи, я часто получал комментарии типа "Кто угодно, только не государство" или "Государственное управление — не вариант". Ближе к концу года все чаще слышалось: "Если все равно воруют, то, может, лучше и вправду все отдать государству".

Наблюдатели, хорошо разбирающиеся в вопросе, сходились на том, что творцы не смогут договориться внутри своего сообщества. В конце концов эту точку зрения озвучил Игорь Матвиенко. "Мы сами не справимся, постоянно будут вот эти разборки, криминал, рейдеры",— заявил он, обращаясь к журналистам после последнего заседания старого состава авторского совета РАО.

Судя по новостям из правительства, государство к композиторам прислушалось. Тем более что еще в 2015 году, до скандалов с Сергеем Федотовым и РАО, президент РФ дал правительству поручение сделать работу ОКУП "более прозрачной". Теперь осталось понять, что такое "общественно-государственная организация в сфере коллективного управления правами". Скажем, в сфере укрепления обороноспособности страны имеется общественно-государственная организация ДОСААФ (а в области просвещения — общество "Знание"), там все более или менее понятно.

Нет сомнения в том, что в XXI веке у каждого автора, зарегистрированного в ОКУП, должен быть "личный кабинет" на сайте, а процедуру сбора отчислений следует организовать максимально прозрачно. Но создателям структуры, о которой говорилось на совещании у Игоря Шувалова, предстоит, похоже, придумать ни много ни мало новую организационную форму с новым механизмом контроля. Не говоря уже о том, что репутация человека, который встанет во главе новой структуры, должна быть кристально чистой. И на все это остались считанные дни.

Раз есть поручение президента, рано или поздно новую форму коллективного управления правами непременно создадут. Другое дело, что прогресс в области информационных технологий постепенно будет формировать все новые модели получения дохода от интеллектуальной собственности, и через какие-то пять--десять лет картина заработка музыкантов изменится до неузнаваемости.

Уже сегодня создатели музыкального контента рассчитывают в первую очередь на доходы от концертной деятельности и от продажи своих произведений за фиксированные гонорары — в рекламу, сериалы, компьютерные игры. Авторов, не практикующих исполнение собственных произведений, интересует прежде всего единоразовый гонорар — например, от кинокомпании, заказавшей музыку, или от артиста, купившего песню. Принести существенный объем авторских может только хит с масштабной ротацией на радио или российский блокбастер, выходящий большим количеством копий. Рискну предположить, что авторы среднего звена не особо волнуются по поводу того, кто именно соберет для них деньги "где-нибудь, когда-нибудь". Им важнее получить их здесь и сейчас.

Приверженцами старой системы распределения отчислений от интеллектуальной собственности остаются правообладатели самого старшего поколения. К примеру, в 2016 году Борис Гребенщиков так и не смог выпустить сборник собственных версий советских шлягеров "Золотой букет". По информации "Денег", владельцы прав на две песни в последний момент запросили за возможность выпустить их сумму, в десять раз превосходящую стоимость записи всего альбома. Скорее всего, они просто назвали цифру "от фонаря".

Старшее поколение со скрипом идет на компромисс с индустрией. Но если заглядывать в будущее, то все острее будет вставать вопрос об отчислениях от цифровой музыки. В 2015 году в России была признана нецелесообразной разработка концепции "глобальной лицензии" — формы фиксированного сбора с каждого интернет-пользователя в пользу авторов. Тогда идею "торпедировали" Минкомсвязи, Минэкономразвития и ФАС.

Однако новые формы существования контента в цифровом мире предоставляют возможность создателям музыки, фильмов и книг вовсе обходиться без посреднических услуг лейблов, издательств и агентств по сбору отчислений. Обсуждается, например, модель, в которой в конкретное произведение "вшиты" данные об авторах слов и музыки, а также обложка, ноты и так далее.

Мало кто сейчас может внятно объяснить широкой аудитории, что такое, например, технология блокчейн и какое отношение она имеет к реальной жизни. Но именно на ее платформе уже в ближайшее время могут возникнуть такие связи между создателями произведений и публикой, которые сделают само существование авторских обществ бессмысленным.