21.10.2009 г. - 50 лет диско! О немце, который придумал дискотеку

В октябре 2009 года состоялся знаменательный юбилей - 50 лет со дня появления дискотеки. При этом, как сообщают немецкие СМИ, произошло это не в Нью-Йорке, Лос-Анджелесе или Лондоне, и даже не в Ливерпуле, как невзначай могли подумать некоторые, а в небольшом немецком городе Аахене, в 1959 году, в заведении под названием Scotch Club, куда заглянул молодой журналист Клаус Квирини (Klaus Quirini) и выпил свой первый в жизни стаканчик виски, сообщает www.lenta.ru .

Что представляла собой индустрия развлечений провинциального Аахена в далеком 1959 году, сегодня представить сложно. В Гамбург примерно в это же время - если быть точным, то в 1960 году - в первый раз приехали тогда еще никому неизвестные The Beatles и отыграли сезон в клубе The Indra. Но Аахен - не Гамбург. Были популярны танцевальные вечера и танцплощадки, где молодежь развлекалась под аккомпанемент приглашенных групп, или, как тогда говорили, ансамблей.

Владелец Scotch Club австриец Францкарл Швендингер (Franzkarl Schwendinger) тоже не прочь был заполучить эту публику в свое заведение. Поначалу он пытался приглашать музыкантов, но вскоре убедился, что это слишком накладно. Тогда Швендингер перешел к "мертвой музыке" - проигрыванию популярных пластинок. Для манипуляций с винилом из Кельна был выписан профессионал: певец кельнской оперы, человек уважаемый и достойный, который исполнял свои обязанности с молчаливой сосредоточенностью мажордома. Дать драйва, он, разумеется, не мог.

19 октября 1959 года 18-летний Клаус Квирини, который в ту пору работал внештатным корреспондентом газеты Neuen Ruhr-Zeitung, зашел с приятелями в Scotch Club и впервые в жизни глотнул виски. Ему захотелось веселья. Квирини громко крикнул владельцу заведения, что с такой музыкой, как у него, можно умереть от скуки. Следующей композицией, которую готовился представить публике молчаливый оперный певец, должна была быть песня Лале Андерсен "Корабль идет" ("Ein Schiff wird kommen"). Квирини взобрался на сцену, схватил микрофон, изобразил, как мог, несколько танцевальных па и крикнул: "Засучите штанины, мы пускаем в зал воду. Корабль идет!"

Успех был полный. Предприимчивый Швендингер тут же предложил молодому Квирини работу за 800 марок в месяц - тогда, вспоминает Клаус Квирини, это были большие деньги. Он согласился и, как отмечает Spiegel, стал едва ли не первым ди-джеем в мире, превратив Scotch Club в первую дискотеку. В недавнем интервью Frankfurter Allgemeine Zeitung сам Квирини уточнил, до ди-джеи были и до него, но только на радио: в 1927 году "ди-джеить" на BBC начал Кристофер Стоун (Christopher Stone), в 1957 году появился ди-джей на Радио Люксембург, на радио WDR также был свой ди-джей Крис Хольванд (Chris Howland), но ни клубных ди-джеев, ни дискотек до появления Кирини на сцене Scotch Club не было.

Дискотека не сразу стала популярной. "Многие говорили, что никакого будущего у этой затеи нет, - вспоминает Клаус Квирини. - Но мне это доставляло удовольствие, публике тоже, и под конец только в Аахене насчитывалось 42 дискотеки". Само собой разумеется, что дискотеки конца 50-х совсем не походили на то, что принято называть этим словом сегодня, а зачастую являли собой полную противоположность современным дискотекам. Мужчины были обязаны приходить в костюмах и галстуках. Женщины поначалу не рисковали надевать брюки и щеголяли исключительно в платьях. Да, и еще: на дискотеке все сидели за столиками.

Однако росту популярности дискотек это нисколько не мешало. Scotch Club со временем вообще превратился в культовое место. Туда стали регулярно захаживать знаменитости тех лет (хотя сегодня их имена, скорее всего, мало кому известны): певец и композитор Удо Юргенс (Udo Jurgens), Ховард Карпендейл (Howard Carpendale), будущий рокер Удо Линденберг (Udo Lindenberg), которого как-то раз даже не пустили в клуб, потому что он пришел без галстука, и многие другие. Имя Клауса Квирини стало широко известно, что обернулось весьма неожиданными для него самого последствиями.

Клаус Квирини происходил из очень респектабельной семьи. Его отец после войны принял активное финансовое участие в восстановлении деятельности Deutsche Bank, а дядя Клауса, тоже Квирини, был председателем первого отделения по уголовным делам земельного суда в Бонне. Его фотография в то время как нарочно появилась на обложке журнала Spiegel. Отец Клауса Квирини сделал сыну суровое внушение, потребовав, чтобы он больше не смел выступать на своих дискотеках под респектабельной семейной фамилией и срамить родню. После разговора Клаус рылся в пластинках, и его взгляд упал на диск Труды Херр "Хенрих, у меня есть только ты". В итоге он принял решение стать DJ Хенрих, введя моду на ди-джейские псевдонимы, а саму мелодию сделал своим персональным джинглом.

Концепция нового развлекательного заведения - дискотеки - приобретала все большую известность. В аахенский Scotch Club стали приезжать предприниматели из других немецких регионов, чтобы скопировать опыт. Дискотеки стали открываться не только по всей Западной Германии, но также в Бельгии и Нидерландах. Американские солдаты, служившие в ФРГ, по возвращении домой постепенно ввели моду на дискотеки в США. Именно из-за океана в середине 70-х дискотека вернулась в Европу, но уже в виде "диско".

Примечательно, что сам Калус Квирини, как искушенный профессионал, проводит весьма тонкую грань между "диско" и "дискотекой", хотя и не отрицает их преемственности. "На дискотеке, - заявил он в интервью FAZ, - "мертвую музыку" оживляет ди-джей, а на диско - спецэффекты, как, например, искусственный дым, туман или игра света". Хотя это уже детали, простому смертному непонятные.

Сам Клаус Квирини тоже побывал в США по приглашению владельца одного из танц-клубов. В Америке, как сообщает RP-Online, его встречали как первого в мире ди-джея. Помимо США, DJ Хенрих также работал в Швейцарии, а затем на Radio Nordsee. В 1963 году он организовал первое профессиональное объединение ди-джеев "Немецкую организацию диск-жокеев" и приложил немало усилий для того, чтобы работа ди-джея стала рассматриваться как профессия. С возрастом Клаус Квирини сошел со сцены, занявшись вопросами авторских прав, и вскоре стал ведущим экспертом в этой области. Впрочем, иногда, по его собственным словам, он встает за пульт в клубах, где собирается публика от 35 до 80, чтобы тряхнуть стариной.