21.05.2007 г. - Ксюша Собчак в очередной раз разделась

Ксения Собчак снова снялась в эротической фотосессии для российского издания Maxim. Представляем Вашему вниманию интервью светской львицы этому журналу и несколько фотографий.

Цирк уехал, а Ксюша Собчак осталась. Одна на ночных московских улицах она пытается найти вход в метро и выход из кризиса самоидентификации. Мы застали ее в момент катарсиса и задали пару вопросов. Ну и сняли видео Ксении Собчак, конечно.

Ксения, как тебе понравилась съемка?

Я очень себе понравилась! А главное, я поняла, что подготовка к пляжному сезону прошла удачно. Я теперь буду, как женщина-терминатор, выходить на пляж и сверкать мышцами, а мужчины – разбегаться в страхе. Спасибо цирку!

Да, расскажи нам про это цирковое помешательство среди звезд.

Все как с ума посходили. Давно я не видела, чтобы люди относились к телешоу так серьезно. Наши звезды забросили все дела и круглосуточно репетируют с нечеловеческим азартом. Причем все это из чисто спортивного интереса. Только представь: я провожу в цирке по шесть часов в день уже пять месяцев. Я всегда подозревала, что цирк – это мой жанр. Мне уже стали нравиться гимнасты и акробаты.

Говорят, тебя даже посадили на шпагат?

Да! Более того, мне посадили зрение на единицу! Это от боли. Знаешь, как сажают на шпагат? Я делаю пистолетик. Ко мне подходят два здоровых мужика: «Ну че, ты раньше садилась на шпагат? Нет? А! Ну-ка, Вась, иди сюда. Щас мы…» И дальше начинается… Фашисты отдыхают. После этого я ни одну секретную тайну не выдам никогда.

Вот так тупо? Я думал, есть какой-то хитрый комплекс упражнений...

Очень хитрый! Тебе просто разрывают ноги по многу часов. Боль такая, что я ору и плачу, плачу и ору. Ночью это дело заживает – и завтра по новой. И потихоньку тянутся связки. Три месяца боли каждый день.

Здорово! А тебе это зачем?

Во-первых, я в поcтоянном поиске адреналина. А во-вторых, я мазохист. Я уже смирилась, что никогда не найду человека, который выступит садистом в моральном смысле. Потому что, чтобы надо мной издеваться на должном уровне, человек должен быть каким-то очень утонченно-изощренно-наглым. В этой роли обычно я выступаю. Слава богу, садизм был явлен мне через цирковых акробатов, и хотя бы так я осуществляю свои фантазии.

Ты недавно стала звездой радио.

Да, я веду передачу «Дневник Барабаки» на «Серебряном дожде». Это такой дневник моей лирической героини, где я рассказываю обо всем, что меня, вернее, ее удивило. Раньше я воспринимала радио как сборище людей, которых не взяли на телевидение. Это дичайшее заблуждение, потому что работа на радио куда интереснее и интенсивнее, чем в телевизоре. Почти все время вживую, интерактивно, без перезаписей.

Зато можно плохо выглядеть, носить синяки под глазами.

Знаешь, у меня очень симпатичный начальник – Дима Савицкий, поэтому приходится выглядеть все равно хорошо. Кстати, он сказал, что такого количества матерных сообщений, как после моего первого эфира, у них не было давно. «Не позорь радио! Уйди! Хватит! Хватит!» Но сейчас у меня уже появились поклонники, которые слушают каждую передачу и пишут стихи. Для меня это возможность показать себя с другой стороны.

Да, насчет другой стороны. Раньше Ксения Собчак была олицетворением гламурного пафоса. А твои передачи очень самоироничны.

Ну, я-то внутри никогда пафосной не была. Я даже не понимала, как возник этот образ. Одно из моих немногих, но больших достоинств – то, что я к себе отношусь, как бы это сказать… без энтузиазма и с абсолютной самоиронией. Знаешь, как с Раневской… Она мой любимый персонаж. Про нее говорили, что над Раневской невозможно подшутить, потому что она всегда над собой подшутит первой.

Расскажи про свой дебют в большой литературе.

Да, мы с Оксаной Робски выпустили книжечку «Замуж за миллионера». Это апофеоз цинизма. Один знакомый сказал мне после прочтения: «Какая отвратительная книга! Как я теперь с женщинами буду общаться?» Так что я собой горжусь. Вся моя язвенность и желчь были вылиты на страницы книги.

Ты действительно такая циничная?

Ну знаешь, как это обычно бывает. Главные романтики – они же главные циники. Я, например, очень не люблю быть одна. И не потому, что мне с собой скучно, а... Все ведь из детства. Папа – мэр города, мама на светских приемах. Я все время находилась в поиске любви, заботы, чьего-то одобрения, чтобы кто-то меня погладил по головке. Этого никогда не было, я была предоставлена самой себе. Поэтому я и сейчас ищу того же. А найти это очень тяжело. Так появляются циничные книжки.

Мужчины после этой книжки еще больше боятся к тебе подходить?

Да, с этим совсем не ладится. Ко мне подходит специфический контингент. Это обычно какой-нибудь горец-десперадо, который сильно набрался для храбрости и на последнем издыхании вдруг к тебе агрессивно подкрался… А вот те, кто меня могут заинтересовать, находятся в невероятнейшем стеснении. Мне нужна борьба, покорение, сопротивление. А сильные мужики – им это все не надо. Они сильные и спокойные. Им хочется домой прийти, борщик покушать, полежать на диванчике. Поэтому нам не встретиться в этом сложном мире. Это большая проблема. Есть женщины, например Памела Андерсон, – они как сникерс, нравятся всем. А я – как лягушачьи лапки, на любителя. Нормальному человеку я не могу понравиться. Еще этот нездоровый ажиотаж... Раньше понравился тебе человек – пошел с ним куда-то, выпил шампанского, непринужденно побеседовал. Есть легкость атмосферы – это очень важно. А тут уже не пойдешь. Потому что сразу обфотографируют всего. Человек уже застремается. После такого выхода он, как порядочный мужчина, должен на мне, как минимум, жениться. Приходится встречаться ночью тайком по каким-то странным кафе типа «Крошки-картошки». А это сходу дает такой градус отношений… Вообще, безвыходная ситуация. Зато гигантские возможности для сублимации.

Вот и тебя есть за что пожалеть. Народ тебя скоро полюбит всей душой, пишет Maxim.