|
DJ-практикум >>> История профессии
Источник: Музей радио и телевидения -
Тематические и исторические очерки
А. Андрианов
Отдел дикторов Всесоюзного радио
ГОВОРИТ МОСКВА…
23-го ноября 1924 года, вместе с первым выходом в эфир “Радиогазеты РОСТА”, началось регулярное радиовещание для населения Советского Союза. Москва заговорила голосами тех, кого со временем назвали дикторами Всесоюзного радио.
Первыми именами, услышанными в эфире, были Гурин Александр Иосифович, Цвиленов Александр Николаевич, артисты Александр Иванович Скавронский и Александр Щагин. Это было самое-самое начало, ядро Отдела дикторов Всесоюзного радио, дикторской группы, как тогда (а, зачастую, и после) его называли. Появление же в отделе первой женщины-диктора – Зинаиды Петровны Ремизовой придало, пожалуй, некоторую оформленность создаваемой структуре: одной из традиций Всесоюзного радио долгое время было чтение информационных выпусков на два голоса - мужчины и женщины. Не говоря уже о том, что женский голос на радио всегда придавал тексту и самому звучанию больше теплоты, эмоциональности, доверительности.
Вскоре, в те же 30-е годы на радио появились такие имена, как Осип Наумович Абдулов, ставший впоследствии очень известным артистом театра и кино; Василий Осипович Топорков, артист МХАТа, народный артист СССР; Александр Николаевич Степанов – один из первых режиссёров возникшего впоследствии телевидения, Вадим Александрович Гладкий, Михаил Михайлович Лебедев, ставший одним из строителей дикторской группы. До 1945 года он был её художественным руководителем. Шефствовал же с самого начала над группой такой мастер сцены и слова, как Леонид Миронович Леонидов.
Тогда, в 20-30 годы, в общем-то, и сформировалась в основе своей дикторская профессия как особый вид звучащего слова, закладывались принципы и особенности языка радио, особенности чтецкого искусства именно на радио, перед микрофоном, искусства, обращенного не к аудитории, сидящей рядом в зале театра или в концертном зале, а к невидимым миллионам слушателей, искусства, сочетающего в себе скупую информационность, публицистичность агитационных материалов, выразительность и эмоциональность очерков и все грани художественного слова. Всё это постепенно становилось непременными составляющими создаваемой дикторской профессии.
Определились принципы работы, основы языка радиовещания, культуры речи. Ведь это только на первый взгляд язык радио – язык информационных, просветительских, политических передач можно было бы характеризовать, как некий упрощенный, сухой, официальный, подчеркнуто правильный, лишенный живых красок разговорной речи. Да, в нем присутствовали эти качества в силу определённых официальных государственных функций самого радио, особенно на первых, ранних этапах его существования. Но и тогда уже закладывались основы живого, достаточно богатого красками разговорного языка радио, передававшего и пафос, и достаточно нейтральную информационность, и осуждение, и гнев, и иронию и даже шутливость – всё, что сопровождало тогдашнюю достаточно бурную политическую, социальную и культурную жизнь. Все эти качества живого звучащего слова дикторы должны были уметь передать в своей работе перед микрофоном только своим голосом, интонацией, темпом речи, через нюансы и оттенки звучащих слов и фраз. Разумеется, этот язык возник не сам по себе, спонтанно. Процесс шёл с двух сторон: с одной – это повседневная практика работы у микрофона журналистов, дикторов, артистов и, с другой, - исследования и рекомендации учёных-языковедов, лингвистов, изучавших особенности звучащего слова, живого языка радио. Уточнялись и корректировались нормы повседневного официального литературного языка в соотношении с живым чтением, ведением живого разговора у микрофона. Так создавался в определённой степени новый язык, который можно, пожалуй, определить, в отличие от эпистолярного, как “литературно-разговорный”.
Язык радио – это особый язык. Он существенно отличается как от повседневного разго-ворного, бытового, так и от художественного, литературного с его образностью и метафоричностью. Прежде всего, богатством и разнообразием лексики. По той простой причине, что радио призвано говорить обо всех сферах человеческой деятельности, обо всех событиях, странах, людях, о самом новом и самом древнем. Есть свои особенности, своя лексика в информационных, публицистических, научно-просветительских передачах, в программах на темы техники, сельского хозяйства, в литературно-художественных, искусствоведческих, на бытовые темы. Наверное, нигде не используются в таком объёме и разнообразии географические наименования, профессиональные термины, имена людей, различного рода деятелей абсолютно всех стран. Да, к тому же, не просто в написании, а в точном и правильном произнесении. Даже в художественных программах радио необходимо было правильно произносить огромное количество названий литературных, музыкальных и вокальных произведений, имен авторов и исполнителей. И не только близких нам отечественных, но и представляющих практически всю мировую культуру, учитывая, зачастую, изрядную сложность верного произнесения их перед микрофоном.
В силу этих причин в своё время возникла необходимость в создании особого словаря-справочника. Это была новая, сложная, кропотливая работа. Руководил ею до 1941 года член-корреспондент Академии наук СССР Д. Н. Ушаков, а после него - профессор Московского государственного университета К. И. Былинский.
Первый такой словарь был выпущен в 1951 году (справочник “В помощь диктору”) содержавший 5 тысяч слов. Второй, появившийся через три года, в 1954-ом, включал уже 35000 слов и назывался “Словарь ударений. В помощь диктору”. В 1967 году вышло дополненное и переработанное издание, количество слов в котором дошло до 63-х тысяч. Последнее из изданных пособий - “Словарь ударений для работников радио и телевидения” - состоит уже из 75-ти тысяч слов. Это - прямой результат многолетней повседневной практики работы со звучащим словом ученых-лингвистов, во главе с доктором филологических наук, профессором МГУ Дитмаром Эльяшевичем Розенталем и коллектива Отдела дикторов Всесоюзного радио. Автором последних двух изданий Словарей была редактор отдела дикторов, специалист и собиратель всего нового, что происходило в постоянно развивающемся русском языке – Флоренция Леонидовна Агеенко.
Нельзя не отметить еще одну важную роль радио и конкретно дикторов. Радиовещание в нашей стране началось в 1924 году. Страна только-только начинает приходить в себя после Гражданской войны и разрухи. Радио, достигающее до любой самой отдалённой точки, становится одним из объединяющих начал для многонационального государства, источником мгновенно передаваемой информации. Но не только. Радио при этом было еще и источником культуры, источником правильного русского общенационального языка, единой основной лексики, единых норм произнесения и ударений в словах, ясности и недвусмысленности в понятиях и определениях, в своём неприятии словесной шелухи, слов-паразитов, не говоря уж о ненормативной лексике. В 30-40-е годы, в период массовой радиофикации, когда знаменитые черные тарелки репродукторов (так тогда назывались радиоприемники проводного вещания) были практически в каждом доме и звучали, практически не выключаясь, с шести утра до полуночи. Для огромной многонациональной страны, только-только преодолевающей повсеместную неграмотность, радио было ежедневным примером правильности и культуры речи, выразительных возможностей звучащего слова. Оно на практике, в повседневности показывало как нужно правильно и выразительно говорить в самых различных ситуациях, в том числе и в обыденной жизни, было примером для подражания, для совершенствования речи человека, словарного запаса, для повышения общей культуры. Разумеется, в этом заслуга не только дикторов, но и журналистов, редакторов.
Однако, нормы произнесения, ударения, интонационные особенности – все это возможно и эффективно только в момент практической работы перед микрофоном.
В качестве дополнительной иллюстрации, сколь пристальное внимание уделялось на Всесоюзном радио русскому языку, следует вспомнить, пожалуй, готовившуюся на протяжении многих лет редактором Зоей Люстровой передачу “В мире слов”, постоянным ведущим которой был Владимир Николаевич Балашов. Его ведение было отмечено высочайшим мастерством, выражавшемся в удивительной доступности в восприятии материала программы для слушателя при некоторой отстранённости самого ведущего. Когда Владимир Николаевич умер, его сменил другой диктор Всесоюзного радио Евгений Павлович Терновский. И здесь в весьма популярной форме и, в то же время, с достаточно глубокой степенью научности подготовленный текст удачно сочетался со спокойным бархатным баритоном ведущего, за которым с яркой отчётливостью прослеживалось качество, безусловно свойственное дикторам Всесоюзного радио: полное понимание и знание того, что ему приходится делать у микрофона. Программа была, вне всяких сомнений, из категории востребованных и ожидаемых.
В процессе работы на радио определялась и такая особенность дикторской деятельности, как темп чтения у микрофона. Он был таким, что позволял практически любому человеку, находящемуся у приёмника, полностью воспринять звучащий материал на слух и понять услышанное сообщение вне зависимости от присущих разным людям индивидуальных возможностей и даже недостатков, например, ослабленного слуха, определённой заторможенности в восприятии, что нередко, увы, приходит с возрастом. Ведь, в отличие от той же газеты, информацию по радио, если что пропустил, не понял, не услышал, не перечитаешь. Кого-то такой темп, возможно, и раздражал, чему есть письменные свидетельства. Но, ведь, существенно важнее было донести в полном объёме информацию до каждого, включая и пожилых людей (самых внимательных, кстати, слушателей) и тех людей в нашей особо многонациональной стране, которые, порою, далеко не в совершенстве владеют нашим государственным русским языком.
Формировались определённые принципы работы диктора у микрофона, умение учитывать и содержание материала, например, информационных сообщений, которые нередко требовали определённой публицистичности, или текстов художественных или концертных программ, требовавших больше эмоциональности, душевности, непринужденности. Диктора у микрофона обязан учитывать самые различные условия и специфику исполнения: содержание материала, характер, контекст и особенности времени, эмоциональную атмосферу. А она, как и вся жизнь человеческая, бывала то повседневно-будничной, то праздничной и торжественной, то знаменовалась какими-либо драматическими, а то и трагическими событиями…
Профессия эта была почетной. Дикторов знали по голосам. Дикторам писали письма, оценивали их работу. Они бывали, разумеется, не только хвалебными, что вполне объяснимо, учитывая сложность человеческой натуры. Замечания чаще касались каких-либо конкретных ошибок и просчётов, чего, увы, ни в какой работе нельзя избежать вовсе. Главное, конечно, было в уровне контакта, который дикторам удавалось устанавливать со слушателями. Ведь радио, как уже говорилось, входило в дом практически каждого человека и было, без преувеличения, его другом и собеседником.
С особенной силой и яркостью, учитывая эстремальность для страны и её граждан обстоятельств, это проявилось в годы войны и в период послевоенного восстановления. Как слушали тогда! Как моментально останавливались, когда из висящей в углу “тарелки” раздавалось: “Говорит Москва!” Подавляющему большинству наших нынешних современников почти невозможно представить, какое значение, к примеру, имели читавшиеся тогда дикторами письма из тыла на фронт для солдата, готовящегося к бою, партизана или жителя Белоруссии или Украины, находящегося в кошмаре фашистской оккупации! Не менее важно было каждое сообщение, каждое слово и для тех, кто работал в тылу, где-нибудь за Уралом, порой под открытым небом в недостроенном, но уже работающем цехе у своего станка, кто страдал об общей беды не меньше, чем фронтовики. Для них всех голос диктора из Москвы, читающего Последние известия, сообщения с фронтов, было голосом надежды и веры в скорую Победу.
А труднейший послевоенный период? Голод, неустроенность, массовое сиротство, основная одежда – та же солдатская шинель… И вдруг дикторы сообщают о том, как восстанавливаются разрушенные города, строятся взорванные мосты, отменяется карточная система, снижаются цены на продукты питания… Крепла надежда: “Жизнь наладится!”
А позже, в конце 50-х и в 60-е годы радио голосами дикторов рассказывало о строительстве новых предприятий, мощнейших электростанций, освоении целины, о достижениях науки и техники, о полёте первого (нашего!) искусственного спутника Земли, первого (нашего, опять же!) человека в космос. Как бы там ни было, но с этим периодом было связано немало такого, что вызывало у наших соотечественников чувство гордости. Эта атмосфера успехов, надежды, оптимизма поддерживалась в программах радио, в работе дикторов у микрофона. В особой мере это относилось к работе Юрия Борисовича Левитана - народного артиста Советского Союза, пожалуй, самого популярного в народе диктора Всесоюзного радио, по-настоящему любимого и уважаемого. Это, прежде всего, с его именем связано подавляющее большинство исторических сообщений, и в тяжелый период войны, и в годы восстановления и побед в мирное время. Он был настоящим профессионалом, мастером и, безусловно, настоящим талантом, которому были подвластны любые жанры и формы звучащего слова. Он и погиб, почти в буквальном смысле этого слова, на посту, от сердечного приступа, отправившись на торжества, связанные с юбилеем Курской битвы.
Говоря о профессии диктора, нельзя обойти и такие высокие, но необходимые понятия, как профессиональная честь, ответственность перед русским языком, общей культурой и конкретно культурой речи, на радио, том самом Всесоюзным радио, на котором работаешь. Это было всегда важнейшим требованием в коллективе с первых лет. Хотя, тем не менее, контроль за качеством, профессионализмом работы диктора у микрофона, всё же был. Например, в 60-70-е годы на радио существовал специальный отдел текстового контроля, редакторы которого постоянно прослушивали с эфира все без исключения передачи радио и составляли ежедневные сводки ошибок, оговорок и других погрешностей в языке радио, что было вполне естественно в живом эфире. Эти погрешности анализировались в отделе дикторов. Сейчас часто говорят о драконовских мерах по отношению к дикторам, допустившим ошибку или оговорку в эфире, о немедленных увольнениях. Это неправда, скорее естественное для нашего времени желание несколько усилить мрачную действительность советского времени. Ошибки и оговорки, конечно, были, что при эфире более чем 100 часов ежедневно по всем программам радио вполне допустимо. Увольнений же за качество речи у микрофона практически не было. Кроме, разумеется, тех случаев, когда речь шла о несоответствии профессиональному уровню. А разговоры об увольнении диктора за оговорку в эфире во имя истины, следует отнести к разряду досужих домыслов.
Было внимательное, взыскательное отношение к молодым дикторам со стороны мастеров, опытных дикторов, был Художественный Совет отдела дикторов, периодически анализировавший работу каждого диктора, была постоянная работа художественных руководителей, режиссеров отдела дикторов над индивидуальностью, совершенствованием мастерства, выразительностью чтения каждого диктора. Этим занимались в разные годы Шервинский Сергей Васильевич – поэт-переводчик, знаток древней литературы, Канцель - режиссёр, Всеволодов Владимир Всеволодович, прекрасный актёр, обладавший совершенно фантастическими педагогическими способностями, Соколов Евгений Александрович, артист Малого театра Николай Алексеевич Верещенко.
Время, практика вещания, постоянно вносили свои коррективы в работу радио, появлялись новые программы, жанры, формы подачи материала в радиоэфире. Предъявлялись новые требования к работе журналистов, дикторов у микрофона. Так было с появлением в 1964 году круглосуточной информационно-музыкальной программы «Маяк». А в конце 80-х годов, во времена Перестройки таких новых форм, как “Панорама “Маяка”, с активным живым (прямым ) эфиром.
В конце 80-х годов появились такие программы, как “Собеседник” и “Полуночник”, где были свои ведущие из Отдела дикторов Всесоюзного радио… Новизна здесь заключалась в том, что в основе этих форм лежал принцип достаточно свободного общения со слушателем, “живые”, не записанные на плёнку беседы с приглашёнными гостями и специалистами, развёрнутые обзоры печати, темой коих было отражение, в основном, фона каждодневного человеческого бытия, а не бушевавших тогда политических страстей. Кроме того, в этих программах появилась возможность ведения передач не, как прежде, по заранее напечатанному тексту, а вполне свободно ориентируясь на план, на тему. Это - уже журналистика, возможность живого общения. С появлением такого рода новшеств профессия диктора обрела дополнительные возможности и краски. Судя по реакции аудитории, телефонным звонкам и письмам, приходившим тогда на радио, слушатели отметили, что дикторы становятся не только чтецами, исполнителями , но и ведущими программы, “собеседниками” в радиоэфире… И, надо заметить, что среди дикторов нашлось немало тех, кому это было вполне по плечу, что, естественно, объективно опровергало все досужие рассуждения на тему “говорящей головы”. Другими словами, культура речи, профессиональное владение русским языком у микрофона, да и отработанное десятилетиями, упоминавшееся уже умение устанавливать взаимопонимание со слушателем, оказались верными и здесь.
Таким образом, главным во все годы оставались профессиональная ответственность дикторов, уважение и любовь к своей профессии, общая культура, источником которой был всегда наш богатый русский язык, и ощущение большой важности самой работы у микрофона Всесоюзного радио. Может быть, определяя принципы работы диктора у микрофона, стоит вспомнить написанные прекрасным диктором, великолепным педагогом и, в целом, талантливым во многих отношениях человеком Сергеем Александровичем Богомоловым в конце 70-х годов в качестве назидания в день рождения одному из молодых коллег строчки:
Учитесь говорить слова,
Учитесь мысль беречь,
Хранить родную нашу речь:
Ведь, “Говорит Москва”…
Наверное, первые люди, пришедшие в 20-30-х годах в создаваемую профессию, придерживались именно таких убеждений. Потому-то она и была создана. Во многом произошло это потому, что в группу влились такие дикторы, как Гольдина Евгения Исааковна (1927г.), Толстова Наталья Александровна (1929), Соловьёва Валентина Сергеевна (1929), Высоцкая Ольга Сергеевна (1929), Головина Анастасия Ильинична (1929), Левитан Юрий Борисович (1931), Герцик Владимир Борисович (1933).
В предвоенные годы и в годы войны на радио работали: Тиунова Мария Николаевна , Емельянова Елизавета Алексеевна, Оленина Надежда Ивановна, Отъясова Елизавета Яковлевна, Дубравин Николай Павлович, Рябикин Борис Павлович, Петров Анатолий Степанович, Тобиаш Эммануил Михайлович.
После окончания Великой отечественной войны радио стало существенно и интенсивно развиваться. Появились новые программы, возникла необходимость расширить состав дикторского отдела. В 1945-46 г.г. были приняты и стали дикторами недавние фронтовики и те, кто пришёл в группу вместе с ними. Это Задачин Алексей Иосифович, Калмыков Глеб Константинович, Королёва Вера Михайловна, Черных Лидия Николаевна, Чижов Виктор Никитович, Вдовина Тамара Николаевна, Лазученкова Анна Петровна, Халатова Елена Богдановна, Неллина Вера Яковлевна, Матвеев Иван Кузьмич, Когтева Галина Владимировна, Фриденсон Ольга Давыдовна
Это благодаря их одарённости, знаниям и профессионализму работа диктора на радио (и на телевидении впоследствии) получила завершенность, приобрела особые качественные черты, поставившие эту профессию в ряд искусства, требующего определённого таланта, эрудиции, мастерства.
В 60-80-х годах в сетке Центрального радиовещания появились новые программы, варианты (дубли) программ для восточных районов страны, передаваемые с учетом разницы во времени. Существенно вырос объем вещания и, как следствие, объём работы дикторов. В разные годы в отдел приходили талантливые люди, которые успешно продолжали и развивали дикторскую профессию: Маратова Неонила Семеновна, Измайловская Елена Владимировна, Минаева Елена Васильевна, Иванова Маргарита Александровна, Шашкова Эвелина Ивановна, Панфилов Вадим Васильевич, Шумаков Георгий Сергеевич, Балашов Владимир Николаевич, Боков (Бокк) Михаил Георгиевич, Богомолов Сергей Александрович, Расторгуев Георгий Васильевич
Так, изначально сформировавшись в основе своей в 20-30-е годы, группа дикторов Всесоюзного радио положила начало и определила развитие , совершенствование особой профессии, особому виду чтецкого искусства, звучащего слова.
Были определены принципы отбора и подготовки дикторов для радио:
Конкурс в три тура, как в лучших театральных учебных заведениях страны. На каждом из них поступающие читали стихотворение, басню и отрывок из какого-либо прозаического произведения. Начиная со второго, проводившегося уже не просто в зале, а в большой радиостудии, поступающему (уже непосредственно перед входом туда) давались тексты, приближенные по форме и содержанию к материалам, читавшимся дикторами радио в процессе работы. Третий тур включал в себя всё, только что перечисленное, плюс собеседование.
Представительная комиссия, проводившая конкурсы, состоящая из специалистов – опытных, наиболее авторитетных дикторов, педагогов по технике речи, редакторов по языку, режиссеров радио, – в ходе его пыталась выяснить уровень общей подготовки человека, насколько он коммуникабелен, способен ли быстро ориентироваться - схватывать суть задаваемого вопроса и быстро на него отвечать: качества для будущего диктора далеко не последние. Безусловно, среди вопросов были и политического свойства, но это уже, в силу специфики работы диктора радио, обойти было просто нельзя. К тому же, они составляли в списке далеко не большую часть.
Затем для прошедших конкурс начинался годичный испытательный срок, включавший обязательное прохождение полного курса техники речи, состоявшего из нескольких семестров, вне зависимости от характера полученного ранее (обязательно высшего) образования, будь то театральное, медицинское или техническое, занятия с педагогами-наставниками, режиссёрами… Впрочем, это не укладывалось в отведённый год и переходило на следующий и далее, становясь неотъемлемой частью жизни специалиста.
По окончании же испытательного периода его ожидала Государственная аттестационная комиссия, и диктор выходил на “профессиональную прямую”, состоящую из целого ряда ступеней – категорий, что давало определённый, не только материальный, но и моральный стимул в работе. Несмотря на то, что разрыв в оплате между разными категориями был незначительным, всё же переход в следующую категорию всегда был знаком оценки мастерства, профессионального роста, ощущением перехода на совершенно иную качественную ступень.
Прочно сформировалась система постоянной профессиональной работы с дикторами:
Это и ежедневное совершенствование мастерства, знание тонкостей языка, выразительности и культуры речи, ежедневный голосовой тренаж перед началом смены с педагогами по технике речи (в разные годы - Юзвицкой Елизаветой Александровной, очень высоко ценимой в своё время Станиславским, Солиловой Зоей Андреевной, Булыгиной Любовью Георгиевной) вне зависимости от стажа работы и квалификационной категории.
Обязательная (уже, разумеется, самостоятельная), опять же, не взирая на уровень квали-фикации, предварительная подготовка текстов перед выходом в эфир даже при безусловном требовании умения читать “с листа”.
Непрекращающаяся работа над самого разного характера текстами с педагогами и ре-жиссёрами с последующей записью их на плёнку и общим прослушиванием и обсуждением, возглавлявшимся Председателем (в частности, Халатова Елена Богдановна) существовавшего тогда Художественного Совета дикторской группы. В функции Совета входило и представление дикторов в комиссию по присуждению очередной категории. Шло непрерывное наблюдение за эфиром со стороны режиссёра (Всеволодова-Соловьёва Владимира Всеволодовича), педагога по технике речи, редактора по русскому языку (Агеенко Флоренция Леонидовна, Королёва Марина Александровна, Кулаков Владимирович Александр), постоянно работавших в штате дикторского отдела, с записью на плёнку и последующим детальным разбором того, как проходит процесс текущей работы в профессионально-квалификационном плане с точки зрения каждого из перечисленных специалистов.
Отдельно следует, пожалуй, упомянуть непременные занятия вновь принятых молодых специалистов под наблюдением педагогов-наставников, прикреплявшихся к каждому из числа высококвалифицированных дикторов с записью на плёнку дававшихся ими текстов, прослушиванием и последующим разбором с целью устранения на будущее присущих данному конкретному человеку профессиональных недочётов.
Дикторы должны был уметь работать практически в любом жанре, доступном радио:
Это информационные передачи, выпуски “Последних известий”, прямые трансляции с места событий, программы пропагандистско-публицистического плана, типа очерков и зарисовок о самых различных сторонах жизни, ведение непосредственно из студии так называемых “живых концертов”, когда там, порою, собирался симфонический оркестр или академический хор. Целая группа дикторов радио (Хлебников, Токарская, Григорьева, Лихачёва, Ложкина) вела, к тому же, и большие концерты на целом ряде сценических площадок Москвы, включая сюда и сцены Колонного зала Дома Союзов и Кремлёвского Дворца Съездов. Кроме того, все репортажи о парадах и демонстрациях с Красной площади велись также специально сформированной для этого группой из отдела дикторов Всесоюзного радио.
Это литературно-драматические программы разных жанров - чтение стихов и прозы, участие в радиоспектаклях, как в качестве исполнителей, так и в качестве ведущих.
Сюда же входило документальное и художественное кино, когда дикторы на высочайшем профессиональном уровне начитывали тексты к документальным фильмам, озвучивали и дублировали роли в отечественных и зарубежных кинокартинах, некоторые даже снимались, не говоря уж о включении в контекст фильмов в исполнении тех или иных дикторов фрагментов информационных выпусков “Последних известий” и “Маяка”.
Особо, пожалуй, нужно сказать о работе дикторов по записи на плёнку книг в студии Всероссийского общества слепых. Это, как, пожалуй, самое основное, может свидетельствовать о высокой квалификации дикторов радио, ибо со стороны людей, лишённых зрения и получивших взамен обострённый слух, претензии по исполнению всегда сводились к самому минимуму. Можно спросить, почему не артисты, а именно дикторы? Были и они, но их было немного. И, причём, те, кому были доступны в силу разных обстоятельств особенности дикторской профессии: донести до человека, сидящего у магнитофона, содержание, смысл, идею и эмоциональный фон читаемой книги, счастливо избежав при этом излишней театральности и выполнив требование, чтобы это было записанное на плёнку литературное произведение, а не театр у микрофона. Такая многочасовая работа у микрофона была весьма эффективной в уникальности своей практической школой. Совершенствовался и без того достаточно высокий уровень квалификации и в выигрыше, по существу, оказывались все стороны.
Как весьма и весьма важный момент, следует отметить, что первыми телевизионными дикторами были те, кто прошёл школу радио и стал мастером своего дела. Это Ольга Александровна Дмитриева и Георгий Сергеевич Шумаков, приглашавшиеся на зарождающееся телевидение для чтения “Телевизионных новостей”. А первым штатным телевизионным диктором (о чём, увы, сейчас почти никто не помнит) стал в 1956 году прошедший конкурс дикторов радио и числившийся поначалу в составе дикторской группы ВР Андрей Николаевич Хлебников. Позже из отдела дикторов ВР на ТВ пришли Евгений Смирнов, Анатолий Колесников, Вадим Малов, Игорь Гмыза, Геннадий Боровик, вновь, правда, вернувшийся через некоторое время на радио, Дина Григорьева и Ольга Кулешова. А Сергей Смирнов и Павел Конышев перешли на телевидение в качестве корреспондентов. Кстати, имела место и “обратная связь”: с телевидения на радио пришли в своё время Софья Токарская (на ТВ – Дужникова), Ирина Илларионова, Борис Миншутин, Сергей Полянский, Виктор Ткаченко.
И, может быть, теперь, когда Отдела дикторов Всесоюзного радио уже, увы, не существует, вряд ли следует бояться оглянуться назад и посмотреть на то, что было. Это для нормального цивилизованного общества просто необходимо. Оглянувшись, мы, возможно, сможем, наконец-то, понять, что без прошлого нет будущего, и, может быть, подумаем о том, как, создавая и развивая новое, найти в прошлом то ценное, что сделает настоящее и будущее богаче, содержательнее.
Как говорила, в одном из последних своих радиоинтервью Ольга Сергеевна Высоцкая: “Я уверена, что обязательно возникнет потребность в настоящей, высокой профессиональной культуре человека, работающего у микрофона. Рано или поздно, но возникнет. Убеждена в этом. Потому что культура должна вернуться в наш дом. Должна!”
|
