Европейская Зорька: Лена Батинова и Аркадий Джем. Утреннее шоу на радио "Европа Плюс"

OnAir.ru: Вы относительно недавно стали работать вместе. Как ощущения?

Аркадий Джем: Мы работаем вместе с первого сентября. Я пришел в готовое шоу на правах новичка, но уже чувствую себя здесь вполне комфортно. Думаю, не ошибусь, если скажу, что мы с Леной нашли друг друга.

Лена Батинова: Аркадий прошел большой конкурсный отбор.

Джем: Да, у меня были очень серьезные конкуренты. Лена отбирала себе партнера, и я знаю, что там были и именитые товарищи.

Батинова: Было много людей, человек десять мы точно прослушали. Вместе писали пилотные версии, как это будет в эфире, но Джем всем утер нос.

А какие критерии ты выдвигала своим потенциальным партнерам?

Батинова: Я не одна выбирала себе партнера. Там было много людей, целый совет - директора всякие, начальники. Вот они слушали, смотрели: получается – не получается. Очень трудно выбрать человека, с которым в эфире была бы гармония. Если вы не совпадаете в интересах, если вы вообще не совпадаете, то не получится никакого диалога, будет просто каждый сам по себе. Я – о лесе, а он – о бабах, и наоборот.

Джем: И, наконец, она нашла идеал. Меня. Мы работаем вместе уже два месяца...

Батинова: И Аркадий считает каждый день...

Джем: Я сначала считал каждый день. Думал, ну, неделю вместе продержались, потом две недели вместе. И как-то все так хорошо начиналось, что мы даже начали волноваться, почему мы не ругаемся, почему мы проводим время вместе после эфира. А нам интересно вместе общается. И мы поняли, что волноваться-то не стоит, нам уютно в эфире, и не только в эфире. Вот сейчас в кино поедем.

Аркадий, а не обижало то, что тебя подбирали для кого-то, а не наоборот?

Джем: Не обижало. Сложно было продержаться тот период, когда слушатели отвыкали от предыдущего ведущего и привыкали к тебе. Естественно – они целый год просыпались под один и тот же голос, под одну и ту же манеру разговора, и тут ему дают вроде то же самое шоу, но уже с другим ведущим. Многих это не устраивало. Естественно, критиковали, были какие-то негативные эмоции, отклики. Я понимал, что это естественная реакция, но это нужно было как-то перебороть и доказать им, что я не хуже.

Батинова: У меня в свое время была та же самая ситуация. До меня в утреннем шоу работала другая ведущая, вообще "Европейская зорька" была совсем другая – Петр Фадеев и Женя Николаева. Я тоже тогда пришла в готовое шоу и не знала, что делать, как подстраиваться под ведущего.

Проблем с утренними подъемами никогда не возникает? Все-таки не так просто развлекать народ с семи утра.

Джем: До "Европы Плюс" я работал на "Станции 2000", которая не так давно закрылась к большому моему сожалению. И вот там я один вел утреннее шоу. Это продолжалось полгода, и мне было очень трудно - во-первых, в одиночку, во-вторых, рано утром. И когда мне предложили работать в "Европейской зорьке", я сначала долго-долго отказывался, потому что не хотел вспоминать этот ужас ранних подъемов. Очень сложно физически вставать каждый день в пять - половину шестого утра. И не просто вставать, но и веселиться самому и других веселить. Но когда мы стали работать вместе с Леной, я вдруг осознал, что о ранних подъемах не вспоминаю, они перестали для меня создавать проблему. Даже если кто-то из нас приезжает на эфир невыспавшимся или с неважным настроением, то достаточно посмотреть друг на друга, поговорить о чем-то, и все – день удался. Мы подпитываем друг друга. Я, конечно, про себя говорю, не знаю, что Лена об этом думает, но мне кажется, что мы помогаем друг другу.

Батинова: А ведь правду говорит... Я вообще очень удивлялась, когда Аркадий после месяца работы не уходил днем домой, не выматывался физически. Я, например, очень долго привыкала, может, потому, что я махровая сова, и мне нужно спать днем.

Джем: Мы переквалифицировались в жаворонков, причем особо себя не насилуя. Мы отрабатываем три часа в эфире, потом час отдыхаем, пьем кофе, завтракаем и готовим рубрики на следующий день, а потом после рабочего дня любим отдохнуть, причем не друг от друга, а вместе.

То есть вы вообще друг от друга не устаете?

Батинова: Это очень странно, но пока можно так сказать.

Джем: Я каждый день этому удивляюсь, каждый день думаю, когда же настанет тот момент, когда мы скажем друг другу: "Я не могу тебя больше видеть и слышать".

А как насчет "поскандалить"?

Джем: У нас все выяснения отношений происходят после эфира, потому что во время эфира это мешает просто работать, поэтому мы договорились - что бы не случилось, все разборки после эфира. Иногда у нас не получается скрыть недовольство.

Батинова: Как сегодня, например...

Джем: Как вчера, позавчера...

Что же случилось сегодня?

Батинова: Мы работаем с техникой. Аркадий сидит за пультом. Это очень сложно – сидеть за пультом и вести шоу. Мне повезло, мне сказали: "Садись напротив, будешь оттуда вещать", поэтому у меня голова занята только тем, что я говорю. Но когда ты сидишь за пультом – это двойная концентрация. Тебе нужно общаться с соведущим, работать с техникой, реагировать на звонки – это очень сложно...

Джем: Так вот сегодня заканчивается песня, мы должны выходить в эфир, и у нас, по идее должен быть короткий анонс ведущей рубрики. В последнюю секунду залетает наш редактор Рома и говорит, что не готов рекламный ролик, который должен прямо сейчас пойти. Мы не были готовы к тому, что надо будет тянуть время. И вот мы выходим в эфир и начинаем легко и непринужденно пороть какой-то полный бред: анонсировать все наши передачи, которые идут вообще во всем эфире – про программу "Презент" рассказали, кто ведет "Презент" и в какое время, и кто ведет вечернее шоу Романа Трахтенберга. Понятно, что Роман Трахтенберг. И тут прибегает еще и звукорежиссер, который тоже чего-то от меня хочет, я начинаю нервничать, чувствую, что несу бред – и нервничаю еще больше. А Лена сидит, смотрит на меня, ждет каких-то шуток. Как она сказала: "Нужно было анекдот заготовить на такой случай". А я и так еле-еле справляюсь!

Батинова: Да я пошутила про анекдот. Ты что, не понял?

Джем: Это вконец меня выбило из колеи! И когда уже, наконец, в эфир пошло то, что было запланировано, мы выдохнули, но настроение было подпорчено, потому что получилось не совсем то, что хотелось бы.

А начальство за такие вещи ругает?

Батинова: Нет, они не ругают. Совет или рекомендация – это да, но "Зачем вы сказали это и сделали то" - такого нет.

Джем: Они же понимают, что во время эфира нас лучше не трогать. Пусть идет, как идет. Лучше потом - штрафные санкции, или просто на ковер... Но во время эфира нельзя ничего говорить.

А вообще за пультом кто из вас сидит? Можно одному из ведущих прикинуться техническим идиотом и свалить все технические сложности на единомышленника?

Джем: Нет, конечно, потому что я могу в любой момент заболеть. Да, Лена?...

Батинова: Не дай бог... Раньше, когда я постоянно сидела за пультом, наверное, не было особых претензий к моему микшированию, к моей работе с техникой. Но сейчас, когда я не работаю полтора года за пультом, трудно. Это же ремесло, это навык.

Джем: Это автоматизм, когда даже не смотришь, куда жмешь.

Батинова: Поэтому я думаю, что, если меня посадят за пульт, то первый час у меня точно будут руки трястись, все будет идти задом наперед, но потом, может быть, нормализуется.

Ваш рабочий день наверняка не заканчивается в 10 часов. Что происходит после эфира?

Джем: Мы готовимся к следующему дню. У нас есть несколько рубрик, которые выходят в записи. Например, розыгрыш по телефону, когда звонишь, и человек ни о чем не догадывается – есть риск того, что он неадекватно отреагирует, поэтому мы подстраховываемся и записываем рубрики заранее...

А рубрика "Врать - не мешки ворочать"?

Батинова: Нет, она у нас идет в прямом эфире. Мы действительно приглашаем в прямой эфир человека с улицы, который в студии рассказывает о своей или чужой профессии, но при этом выдавая ее за свою, а слушатель звонит и пытается отгадать, действительно ли человек связан с этой профессией или все-таки блефует. Программа идет в прямом эфире, но мы постарались обезопасить себя от всяких неожиданных неприятностей. Перед этой рубрикой мы гостя тщательно готовим. Очень часто бывает, что, когда загорается лампочка "Микрофон включен", человек начинает путать слова, нервничать и заикаться.

Джем: Более того, бывают люди, которые поначалу рвутся в эфир. Бывает, что человек слишком уверен в себе: "Сейчас я навру, и мне все поверят". Но как только начинается прямой эфир, вся самоуверенность улетучивается.

А есть какие-то четко прописанные правила, которых вы просите придерживаться гостей студии?

Батинова: Этим занимается наш редактор. На Роме Неумейкине лежит очень большая ответственность. Если человек приходит врать, то он заранее дома готовится, потом приходит, рассказывает текст Роме, и они все это обсуждают. То есть в студию человек входит уже относительно подготовленный.

Джем: Мы в этом плане полностью доверяем Роме, мы на него надеемся, но все-таки доля риска есть. Если вдруг у него что-то там переклинит, и он решит изменить сценарный план, то, естественно, ничего хорошего в эфире не будет.

Есть у вас еще такая любопытная рубрика – "Саундчек". Всегда было интересно, как она технически исполняется? Вам люди кассеты присылают?

Джем: Нет, они звонят нам в эфир, готовят всякие звукоиздающие принадлежности, а мы это записываем. В принципе, идея бредовая. Вот у нас был как-то "Саундчек", посвященный домашней утвари, и звонит нам Настя из Березняков, берет медный таз и начинает стучать по нему в трубку. Полный бред... Но получается очень смешно. Мы стараемся менять тему каждую неделю. В нашей программе уже звонили будильники, дверные звонки, мобильные телефоны. Все, что издает звуки, должно однажды попасть в нашу рубрику.

Получается, что в "Европейской зорьке" чуть ли не каждая вторая рубрика держится на телефонных звонках. Были какие-то уникальные случаи общения со слушателем в прямом эфире?

Джем: Конечно, были. У нас есть рубрика "С днем рождения". Мы звоним человеку, который ни о чем не догадывается, немного его разыгрываем, а потом поздравляем с днем рождения. Однажды мы позвонили одной девушке, у которой был день рождения, устроили ей какой-то маленький розыгрыш, совсем незамысловатый. Она догадывается, что ее разыгрывают, и в эфире говорит: "А, так это "Русское Радио" мне звонит"? Естественно, это самая ужасная вещь, которая может произойти, когда в эфире называют твоих прямых конкурентов.

Батинова: Мы ее заставили повторять за нами: "Европа Плюс, Европа Плюс, Европа Плюс"...

А чего не хватает вашему шоу?

Джем: Нам бы хотелось почаще обновлять репертуар рубрик, но проблема заключается в том, что на радио очень ограниченный ассортимент забав, то есть они на каждой радиостанции так или иначе повторяются под разными соусами. И наша задача – придумать эти самые детали, этот самый соус, который сделает рубрику непохожей ни на какую другую. В этом, собственно, и проблема. Не у нас конкретно, а вообще на радио – ограниченные возможности.

Батинова: Мы, например, сделали рубрику "Мыльная опера" и думали, что это наша идея. На самом деле в 85 году ее придумал канадец – сам принцип, когда люди звонят и поют песни в эфире. Все уже изобретено.

Джем: У нас сейчас "Врать – мешки ворочать" - свежая идея...

Батинова: Хотя, опять же, может быть, кто-то когда-то ее уже придумал.

Джем: По крайней мере, на российском радиорынке такой программы нет и не было.

Если на радио возможности ограничены, почему бы не сделать утреннее шоу на телевидении?

Батинова: Это моя мечта. Причем не чистое телевизионное шоу, а чтобы это шло параллельно с радио. То, что идет в прямом эфире на радио, транслируется с картинкой и по телевидению.

Джем: Многие считают, что телевидение – это продолжение карьеры радиоведущего. То есть каждый радиоведущий мечтает попасть на телевидение. На самом деле, мне кажется, что это не всегда правильное заявление. Это просто две разные вещи, которые не надо сравнивать. И если бы была возможность работать на телевидении, я бы ни в коем случае не бросил радио.

Батинова: Если бы телевидение работало для утреннего шоу, то есть шоу шло бы одновременно на радио и на телевидении, то это просто расширило бы наши рамки, увеличило возможности.

То есть web-камеры, стоящей в студии, не достаточно для выражения творческих амбиций?

Батинова: Меня она не видит!!!

Джем: Она показывает только меня. Она настолько маленькая, что про нее забываешь. Иногда, правда, вспоминаешь, причем невольно. Читаешь гостевую книгу на нашем сайте, а люди требуют – покажите Лену Батинову, покажите Рому Неумейкина.

Батинова: На просьбы мы стараемся реагировать.

Джем: К нам по пятницам приходят Отар Кушанашвили, который очень любит танцевать. И один раз мы ему устроили премьеру его новой хореографической постановки: специально на него направили web-камеру, и он танцевал.

А что думали в этот момент люди, которые слушали радио?

Батинова: Мы просто сказали, что только что состоялась премьера новой хореографической постановки.

Как бы вы отнеслись к перспективе работать ночью?

Батинова: Я думаю, что, когда мы будем старые, и у нас мало огня будет в попе, то легко. Сейчас же мы по-настоящему искренни и веселы. Нас иногда называют дебильными сумасшедшими, но дебильных и сумасшедших ведущих практически нет, и утром, я считаю, таких как раз должно быть больше. Мы можем себе позволить похохотать в эфире, вести себя так, как нам хочется.

Джем: Я никого не могу вспомнить, кто бы так непринужденно вел себя в эфире. И именно этим мы пока хотим делиться со слушателем.

Батинова: Кто-то предпочитает спокойный эфир. Но утром всегда трудно вставать, каким бы жаворонком ты не был, и когда ты слышишь двух людей, которые уже в семь утра начинают смеяться... Я бы слушала такое утреннее шоу.

Джем: Меня бы вообще очень радовало, если бы нас называли "сумасшедшими ведущими", хотя я знаю, что Лене это не очень нравится.

Батинова: Почему не нравится? Мне не нравится, когда говорят, что Лена сумасшедшая, а когда вместе, то можно... Да, было бы приятно, если бы про нас говорили: "У них самое сумасшедшее шоу". А чтобы вести ночной эфир, мне кажется, надо быть замученным жизнью, тогда получится. Сейчас есть такие ведущие, как будто уставшие...

Джем: Они мудрые...

Батинова: Если это будет интересно, почему бы не попробовать? Только никто не гарантирует, что мы к тому моменту не станем маразматиками. Может, мы будем еще глупее.

Джем: Куда же еще глупее...

Батинова: Мне кажется, что мы обязательно замутим еще какой-нибудь проект вместе.

Вас можно отнести к большинству тех ведущих, которые попадают на радио "совершенно случайно".

Джем: Безусловно. Я пришел на радио в качестве человека, исполняющего всякие технические обязанности. А потом мне доверили прямой эфир, и я сел к микрофону.

Батинова: А я пришла на радио с рынка. Мои подруги все время говорят: "Тебе даже не надо придумывать легенду, у тебя такая история!" Как-то раз, еще в Волгограде, знакомым моего папы понадобился человек, который прочитал бы объявление на рынке. Они у него спросили: "У тебя такая девчонка боевая, может, прочитает?" Я и пошла туда поработать. Все было очень смешно, потому что я даже не задумывалась о том, правильно я что-то делаю или нет – придумывала всякие рекламные ролики сосисочных и чебуречных. Потом мне сестра сказала, что хватит уже заниматься ерундой, пора все это записать и отнести на радио. Я с этой кассетой пришла на радио – на волгоградскую "Новую Волну", потому что она мне больше нравилась по формату, но меня туда не взяли. Я пошла на радио "Магнат" – меня взяли в тот же день и сказали: учись. И я реально училась. Я ходила на занятия по культуре речи, я занималась интонацией с педагогами, и так далее. А теперь по голосу узнают. Однажды поймала такси:

- Довезите меня туда-то...
- Батинова?
- Ага.
- Садись!!!

© 2001, OnAir.ru. Татьяна Ломакина.