Истории о радио >>> 

ХОМА ВЗЯЛ!

Александр Шерель,
доктор искусствоведения, профессор

Вадим Синявский - журналист легендарной профессиональной биографии дебютировал у микрофона 16 июля 1929 года. В 5 часов 30 минут утра он и Ольга Высоцкая пригласили слушателей на первый радиоурок гимнастики, потом он работал у микрофона больше 30 лет.
Мы, начинающие репортеры "Маяка", спросили о самой трудной для его передаче. Я думал, он заговорит о репортаже с Малахова Кургана в 1941 году, когда он кончил общаться со слушателями ровно за три минуты перед тем, как немецкая мина жахнула в тот самый окоп, из которого он вещал, и он потерял глаз. Или о том, как он вел репортаж из атакующего танка на Курской дуге, когда машина была уже подбита и горела, но все равно рвалась вперед. Или о репортаже о пленении Пауюлюса под Сталинградом. Или о том, как на параде 7 ноября 1941 года его предупредили, что выступать будет принимавший парад Буденный, а к микрофону пошел Сталин, но Вадим Святославович успел сориентироваться, и запланированная ошибка в эфир не прошла. Или, наконец, о том, как накануне матча ЦДКА - "Динамо" Берия, приехавший на стадион, буркнул Синявскому:
- Вы только армейцев не перехваливайте...
А армейцы, как назло, выигрывали. И когда темпераментный комментатор при счете 2:1 в пользу ЦДКА закричал, как обычно: "Гол, блестящий гол!", в комментаторской кабине появились два полковника из охраны Берии и бесцеремонно встали за спиной и у Синявского. Так и простояли до конца матча, который, на его счастье, кончился вничью. Но Вадим Святославович вспомнил совсем другое:
- Ноябрь 1945 года. Московская команда "Динамо" в Лондоне. Утром, глянув в окно, я не увидел противоположного дома. А улочка была не больше двадцати метров шириной.
Туман... Настоящий, лондонский, чертовский густой.
Наши предложили перенести игру на завтра. Но хозяева смеялись: "Деньги в кармане! Все билеты проданы!"
И вот начался матч. Так, откровенно говоря, я до половины поля видел все хорошо, и, пожалуй, ближайшие штанги и вратарей. Но как только игроки уходили к противоположной трибуне, на глазах у меня они превращались в огромные силуэты. Я должен был ориентироваться по фигурам игроков. Это было трудно. Но если со своими еще можно было справиться, то с англичанами приходилось обращаться довольно вольно.
Первый тайм мы проигрывали 2:3. Мне было жарко. Безуспешно стараясь уследить за всеми перипетиями игры, я вконец измучился и, не выдержав, обратился к технику, который меня обслуживал, с просьбой - нельзя ли дать мне длинный шланг к микрофону, чтобы я мог выйти на боковую линию поля. Все-таки метров тридцать я выигрывал...
В конце второго тайма, когда счет уже стал 4:3 в нашу пользу, новая волна тумана, похожего на сгущенное молоко, навалилась на поле так, что я видел уже не игроков, а неясные тени.
...Проглядывают правые ворота. Защищает их Алексей Хомич. По фигуре понимаю, что это он. Вижу, идет атака на наши ворота... Удар! И сразу взрыв аплодисментов после того, как метнулся Хомич. А что произошло - не знаю. То ли Хомич пропустил гол, то ли взял мяч? Чему аплодируют?
Тут пришлось прибегнуть к маленькой уловке: я убираю свой микрофон за спину и, пользуясь тем, что за шумом стадиона не был слышен мой голос, кричу центру защиты М. Семичасному, нашему капитану: "Миша! Что???"
Он отвечает: "Хома взял!" После чего я эти два слова: "Хома взял!" - расшифровал примерно в такую фразу: "В блестящем броске из правого верхнего угла Алексей Хомич забирает мяч. Отличный бросок, ему аплодирует Лондон!"
Самое интересное выяснилось из рассказов игроков уже после матча. Хомич действительно в феноменальном броске взял мяч действительно из правого верхнего угла.